Алексеев с рассказы о маршале рокоссовском читать. Фотоподборка: единственный в истории ссср маршал двух стран константин рокоссовский

Константин Рокоссовский с генералами штаба 1-го Белорусского фронта. 1944 год.
Фото ╘ РИА Новости

С раннего детства я слышал от старших самые положительные отзывы о Константине Рокоссовском, причем не только с сугубо профессиональной, но и с человеческой точки зрения.

Я родился и вырос в семье военных, почти все друзья нашей семьи тоже были связаны с нашими Вооруженными силами. С детства слышал разговоры о разных военачальниках Великой Отечественной войны. Но почти неизменно фронтовики самых разных рангов с симпатией и даже любовью говорили о Рокоссовском. В последнее время, просматривая различные материалы в наших электронных СМИ, в Интернете (которыми в первую очередь и пользуется сегодня наша молодежь), я обнаружил, что многие важнейшие качества Константина Константиновича как полководца и человека остаются в тени, что они представлены недостаточно, на мой взгляд, рельефно.

ВСПОМИНАЮТ СОРАТНИКИ

Помню суждения о Рокоссовском генерал-полковника Бориса Коробкова, занимавшего к концу войны пост первого заместителя командующего автобронетанковых войск РККА, с дочерью которого с детских лет дружила моя мама. Ему во время войны не раз приходилось сталкиваться с Константином Константиновичем. Борис Михайлович говорил о том, что Рокоссовский в личном общении демонстрировал врожденную интеллигентность и широкий кругозор, хотя и имел в силу сложившихся жизненных обстоятельств весьма скромное общее и военное образование.

Но главное, что отмечали Коробков и другие мои собеседники, в частности генерал-полковник Николай Ломов, занимавший в годы войны пост заместителя начальника Оперативного управления Генштаба РККА, это полное отсутствие у Рокоссовского хамства, грубости в отношении своих подчиненных, всех, кто находился ниже по званию и должности. Хамство и грубость, к сожалению, были многие годы неотъемлемой частью поведения многих советских военачальников, в том числе крупнейших полководцев Великой Отечественной войны.

Хорошо помню, как очень высоко ценил и человеческие, и полководческие качества Рокоссовского Сергей Штеменко, руководивший Оперативным управлением ГШ в 1943–1946 годах.

Оправданно называл Рокоссовского общим любимцем Красной армии Александр Василевский, на протяжении сравнительно долгого периода в годы Великой Отечественной войны возглавлявший Генеральный штаб РККА.

Рокоссовский добивался от своих подчиненных высокого уровня выполнения приказов прежде всего демонстрацией собственного профессионализма, преданности делу, мощью своего интеллекта, вниманием к реальным проблемам, которые имелись у того или иного командира или командующего. Никто не может вспомнить, чтобы даже в самых острых ситуациях он срывался на крик, а тем более брань, устраивал бы зубодробительные разносы своим подчиненным, чем подчас грешило немалое число наших военачальников и политработников. Тем более он не грешил рукоприкладством и не грозил расстрелом подчиненным.

Но это не означает, что Рокоссовский не был очень требовательным, а иногда в силу особой обстановки и очень жестким руководителем. Он прибегал и к наказаниям, но тщательно определив тех, кто реально виновен, а не просто наказывая любого подвернувшегося в острый момент под руку в «назидание другим». Не известно о нем и того, чтобы он перекладывал свою ответственность на подчиненных, прикрывался ими в сложные моменты.

Один из ближайших соратников Рокоссовского, маршал артиллерии Василий Казаков писал, что «особенно поражала в нем способность воздействовать на провинившихся, нисколько не унижая их человеческого достоинства». В целом, отмечал Василий Иванович, у Рокоссовского имелись «бесценные качества» как у командующего и человека.

Опираясь на свой высокий профессионализм, глубокое, детальное изучение обстановки, знание и противника, и наших войск, Рокоссовский не раз демонстрировал свою способность смело и аргументированно спорить с вышестоящим начальством, включая самого Верховного главнокомандующего. Надо помнить при этом, что он довольно долго пробыл в заключении перед войной, знал об арестах и расстрелах многих крупных военачальников непосредственно перед войной и в начале войны. И ни современники, ни потомки не осудили бы Рокоссовского с учетом этих обстоятельств за более осторожное отстаивание своих позиций перед лицом начальства. Многие ветераны Великой Отечественной войны не раз отмечали, что вообще положение дел в нашей стране, в Вооруженных силах в то время было таково, что подчас надо было иметь больше мужества, смелости перед лицом начальства, чем перед лицом врага.

Не раз мне доводилось слышать и о том, что Рокоссовский всегда старался планировать и проводить операции таким образом, чтобы минимизировать наши потери. Это тоже выделяло его среди многих других крупных фигур в РККА, о которых уже не в одном поколении говорят, что они добивались победы «любой ценой». Мы должны всегда помнить, что Рокоссовский таким образом сохранил, по-видимому, жизни десятков тысяч наших солдат и офицеров, намного уменьшив число вдов и сирот в нашей стране. Об этом вспоминал, в частности, мой товарищ по службе в Минобороны РФ, первый начальник Генштаба Вооруженных сил РФ Виктор Дубынин, который считался наиболее эффективным командующим 40-й армии в Афганистане, добиваясь важных результатов с минимальными потерями. К величайшему сожалению, Виктор Петрович недолго руководил нашим Генштабом. Он скоропостижно скончался от тяжелой болезни. Это была огромная утрата для наших Вооруженных сил, для Минобороны, да и для нашего государства в целом.

НЕНОРМАТИВНАЯ ЛЕКСИКА НЕСОВМЕСТИМА С ЯЗЫКОМ ПРИКАЗА

Почти везде в ходе Великой Отечественной войны рядом с Рокоссовским был генерал Михаил Малинин, по всем отзывам очень квалифицированный и преданный делу штабной работник, обладавший развитым оперативным мышлением. Ряд ветеранов при этом отмечали, что Михаил Сергеевич своей жесткостью, а порой и грубостью резко контрастировал с Константином Константиновичем. Но не будем забывать того, что генерал Малинин как начальник штаба армии (затем фронта) Рокоссовского, воплощая замыслы своего командующего, реализуя его приказы, сделал очень много для того, чтобы победы достигались меньшей кровью, чтобы полностью раскрылись полководческие таланты Константина Константиновича.

Константин Константинович, будучи по своей натуре командующим, а не начальником штаба, между тем очень высоко ценил профессиональную штабную работу. В своих воспоминаниях, описывая один из самых тяжелых моментов битвы под Москвой, когда штабу возглавляемой им 16-й армии пришлось оставить Крюково, Рокоссовский писал: «В этих условиях с особым удовлетворением я наблюдал педантичную и уверенную работу нашего начальника штаба. Аппарат управления… был гибок и чуток как никогда». В том числе Рокоссовский очень ценил работу связистов, благодаря которым в тех сложнейших условиях обеспечивалась непрерывность и устойчивость управления войсками.

Малинин был начальником штаба Рокоссовского в Ярцевской группе войск, в 16-й и в 10-й армии Западного фронта, на Брянском фронте, Сталинградском, Донском, Центральном, Белорусском, 1-м Белорусском фронте. Когда осенью 1944 года Рокоссовский был назначен командующим 2-м Белорусским фронтом, Малинин вынужден был остаться начштаба 1-го Белорусского фронта, которым стал командовать Георгий Жуков. Закончил Малинин войну в звании генерал-полковника, ему было присвоено звание Героя Советского Союза.

В 1970-е годы мне доводилось слышать рассказы о том, что и после смерти Рокоссовского офицеры его штаба во время Великой Отечественной войны, сослуживцы в послевоенный период, члены их семей, включая внуков, продолжали ежегодно собираться в день рождения Константина Константиновича.

Думаю, что Рокоссовский должен всегда оставаться для нас образцом выдающегося полководца, который мог обеспечивать крупнейшие результаты с меньшими потерями, руководителя, который добивался высочайшей эффективности вверенного ему соединения, объединения (корпуса, армии, фронта) без хамства, грубости, унижения человеческого достоинства подчиненных. А все это очень и очень дорого. К величайшему сожалению, такими качествами у нас обладали немногие полководцы, военачальники.

Став первым заместителем министра обороны РФ, я нередко вспоминал о Рокоссовском, рассказы о его человечности, внимательном отношении к подчиненным, к их мнению. Особенно, когда некоторые мои товарищи в руководстве Минобороны говорили мне о том, что без употребления ненормативной лексики в нашей армии нельзя обходиться, что таковы у нас традиции, армейский народ-де привык к такому обращению. Что, дескать, без этого невозможно эффективно управлять, особенно гражданскому человеку, что приказы не будут должным образом выполняться.

Как-то я решил посоветоваться по этому вопросу с одним из своих непосредственных подчиненных, с генерал-полковником Александром Галкиным, возглавлявшим тогда Главное бронетанковое управление Вооруженных сил РФ. Я очень ценил Александра Александровича как знатока своего дела, как широко образованного генерала. Галкин ответил мне буквально так: «Ради бога, Андрей Афанасьевич, не надо переходить к ненормативной лексике. Многие в армии так настрадались от грубости, хамства… Хотя бы уж вы, гражданский человек, не допускайте этого». Такой же совет мне дал и высоко чтимый мною начальник вооружений Вооруженных сил РФ генерал-полковник Вячеслав Миронов, тоже высокопрофессиональный и глубоко порядочный человек, совместная работа с которым навсегда осталась в моей памяти. В разговоре с Вячеславом Петровичем вспомнили мы и Рокоссовского, а также других наших военачальников, не замеченных в использовании матерщины, но славных своими достижениями. Все эти советы моих товарищей-сослуживцев, обращение к памяти Рокоссовского окончательно убедили меня в том, что добиваться выполнения приказов, в целом обеспечивать эффективное управление в Вооруженных силах можно и нужно без грубости и хамства.

В предвоенные годы судьба была очень немилостива по отношению к Рокоссовскому. Он был репрессирован и почти три года провел в заключении. Перед этим его исключили из ВКП(б). Как сейчас пишет его правнучка, Ариадна Рокоссовская, в заключении, добиваясь от него признательных показаний, ему выбили зубы, сломали ребра, били молотком по пальцам ног. «Он ничего не подписал, не стал лжесвидетельствовать ни против себя, ни против других. В 39-м его дважды выводили на расстрел. Стреляли холостыми». После реабилитации и до конца жизни маршал носил в кармане пистолет. Однажды его спросила дочь Ариадна, зачем он носит с собой всегда оружие. Рокоссовский ответил: «Если за мной придут еще раз, я им живым уже не сдамся».

Освободили Рокоссовского из заключения 22 марта 1940 года, как отмечается в некоторых источниках, по настоятельной рекомендации Маршала Советского Союза Семена Тимошенко (бывшего непосредственного начальника Рокоссовского) по личному решению Сталина. Он был реабилитирован и восстановлен в ВКП(б) и Красной армии.

В ТЕНИ ЖУКОВА

Как отмечается в некоторых исторических работах, Жуков тоже был близок к тому, что его репрессируют: на собрании парторганизации 6-го кавалерийского корпуса, которым он в то время командовал, разбирались заявления «о вражеских методах комкора Жукова в воспитании кадров». Но большая часть партсобрания не пошла на поводу заявителей.

О выпавших на его долю испытаниях в связи с заключением Рокоссовский не писал и, по отзывам родных и близких, вспоминать не любил. В «Советской военной энциклопедии», изданной «Воениздатом» в 1979 году, об аресте и заключении Константина Константиновича вообще не упоминается – в духе официальных публикаций того периода.

Перед заключением он был в определенный момент начальником Георгия Жукова, командуя 7-й Самарской имени английского пролетариата кавалерийской дивизией. Жуков у него командовал одним из полков этой дивизии, затем бригадой. Сейчас довольно широко известна официальная характеристика, которую командир дивизии Рокоссовский давал своему подчиненному. Рокоссовский в этой характеристике весьма высоко оценивал командирские качества Жукова. Но при этом Рокоссовским отмечалось, что Георгий Константинович «весьма суховат и недостаточно чуток», что он обладает «значительной долей упрямства», что он «болезненно самолюбив». Все это в полной мере в определенные моменты пришлось испытать на себе Константину Константиновичу и многим другим советским военачальникам. К началу Великой Отечественной войны, получив в командование сначала кавалерийский, а затем механизированный корпус, Константин Константинович оказался на несколько ступеней ниже Жукова, занимавшего на тот момент очень высокий пост начальника Генерального штаба РККА.

Завершил войну Рокоссовский командующим одним из трех фронтов, которые были нацелены на Берлин. Двумя другими командовали Георгий Жуков и Иван Конев. Но брать непосредственно Берлин Сталин поручил не Рокоссовскому, а Жукову – во главе 1-го Белорусского фронта, которым незадолго до этого командовал Константин Константинович, и несмотря на то что Сталин практически неизменно начиная с осени 1941 года весьма высоко оценивал Рокоссовского. По некоторым сведениям, Сталин оценивал искусство Рокоссовского по крайней мере не ниже искусства Жукова. Особенно обидной для Рокоссовского была такая рокировка после блестящей наступательной операции 1-го Белорусского фронта «Багратион», осуществленной по его замыслу, несмотря на то что вначале Сталин не хотел принимать этот замысел.

Ряд историков высказывают предположение, что в решении Сталина о том, кто будет брать Берлин, сыграло свою роль то, что Жуков был русским, а Рокоссовский поляком. Возможно, было учтено и классовое происхождение Рокоссовского. Его отец был из шляхетского рода, а Жуков – из крестьян.

Жуков и Рокоссовский родились в один и тот же год. Но умер Константин Константинович на несколько лет раньше (в 1968 году от рака, Жуков умер в 1973 году от инсульта). Вместе они учились на Курсах усовершенствования высшего командного состава (КУВНАС) РККА. Ни Рокоссовскому, ни Жукову не довелось окончить ни Академию имени М.В.Фрунзе, ни Академию Генштаба, но они очень много занимались самообразованием. Рокоссовский славился своей общей и профессиональной эрудицией, начитанностью.

Рокоссовский командовал Парадом Победы 24 июня 1945 года на Красной площади, который принимал Жуков, поднимавшийся на трибуну Мавзолея и докладывавший Сталину… Можно предположить, что если бы не необоснованные репрессии в отношении Рокоссовского, то он мог бы при тех или иных обстоятельствах поменяться местами с Жуковым…

Признавая все заслуги Георгия Константиновича, его таланты, можно сказать, что от такой перестановки Красная армия по крайней мере ничего не проиграла бы.

ТАЛАНТ ПОЛКОВОДЦА

Рокоссовский, как известно, прославился в целой серии важнейших сражений и операций Великой Отечественной войны, начиная особенно с битвы под Москвой, когда он командовал 16-й армией. Затем были Сталинградская битва, Курская битва, отмеченная выше Белорусская операция, затем Восточно-Прусская, Померанская и, наконец, Берлинская операция.

Я в свое время во многих деталях изучал действия Рокоссовского и его подчиненных по 16-й армии, особенно на Волоколамском направлении. Впечатляли его гибкость, разнообразие применяемых решений, проявляемая подчиненными ему войсками маневренность, высокая активность – но не активность ради активности, а ради получения крупных тактических и оперативных результатов. При этом Рокоссовский всегда проявлял по-настоящему твердый характер, волю, настойчивость.

Большой интерес представляют отзывы Рокоссовского о многих его подчиненных, сыгравших огромную роль в поражении нацистских войск под Москвой. Среди них – уже упомянутый Малинин, Казаков, Иван Панфилов, Лев Доватор, Афанасий Белобородов, Федор Захаров, Вениамин Гайдуков, Исса Плиев, Константин Мельник, Михаил Катуков, Петр Чернышев, Федор Ремизов, Николай Мультан и другие.

В ходе битвы за Москву, отстаивая свое мнение (полностью оправдавшееся), Рокоссовский не боялся вступать ради дела в конфликт со своим непосредственным начальником Георгием Жуковым, который был хорошо известен Константину Константиновичу своим крутым нравом и повышенной степенью самолюбия.

Отрадно, что Рокоссовский не был обделен высшими наградами: он дважды Герой Советского Союза (у Жукова четыре звезды Героя: одна за Халхин-Гол, две получены во время Великой Отечественной войны, четвертая получена в 1956 году, в год его 60-летия и «венгерских событий»), награжден орденом Победы (у Жукова два ордена Победы, столько же у Александра Василевского), семью орденами Ленина и другими. В отличие от Жукова Рокоссовский в послевоенные годы опале не подвергался (Жуков, как известно, был в опале дважды – сначала в 1946 году, «благодаря» Сталину, затем в 1957 году – «благодаря» Хрущеву).

Правнучка Константина Константиновича сетует на то, что в СМИ его все больше показывают как какого-то ловеласа, забывая о его полководческом таланте, о том, что он сделал для нашей Родины. Думается, что «народные истории» о его успехах у женщин, о которых мне довелось слышать еще в юношеские годы, ни в коей мере не перекрывают глубочайшего уважения к Рокоссовскому как к профессионалу высочайшего класса, к его патриотизму, к тому, что совершил за все годы своей жизни, особенно в период Великой Отечественной войны.

Любопытно, что несколько позднее похожую характеристику Жукову (как помощнику инспектора кавалерии РККА) дал инспектор РККА Семен Буденный. Семен Михайлович отмечал, что у Жукова наблюдается «излишняя жестокость и грубость».

ВОЕВАТЬ МАЛОЙ КРОВЬЮ

Крайне интересны и важны размышления Рокоссовского о том, какую стратегию следовало бы избрать для Красной армии в 1941 году. Он пишет, что неверным было делать ставку на «стоять насмерть» на каждом рубеже обороны (чем, по его словам, «стали хвастаться» некоторые наши полководцы). Он вспоминает, что в 1812 году Барклай де Толли и Кутузов тоже могли дать приказ «стоять насмерть», «но они этого не сделали, и не потому, что сомневались в стойкости вверенных им войск». А дело было в том, писал Рокоссовский, что «они мудро учитывали неравенство сторон и понимали – умирать, если и надо, то с толком». При этом «главное же – подравнять силы и создать более выгодное положение». Далее Константин Константинович замечает: в силу этого Барклай и Кутузов, не ввязываясь в решительное сражение, «отводили войска в глубь страны».

Рокоссовский применительно к действиям РККА в 1941 году писал, что нам надо было придерживаться другой, альтернативной стратегии. «Войскам, ввязавшимся в бой с наседавшим противником, следовало ставить задачу – применяя подвижную оборону, отходить под давлением врага от рубежа к рубежу, замедляя этим его продвижение». Рокоссовский обоснованно заявлял, что «если бы она была принята Генеральным штабом и командующими фронтами, то совершенно иначе протекала бы война, и мы избежали бы огромных потерь, людских, материальных»…

Нельзя не увидеть, что критика здесь направлена прежде всего на Георгия Жукова и отчасти на сменившего его на посту НГШ 30 июля 1941 года Бориса Шапошникова. По-видимому, чтобы оттенить ответственность Жукова за неверно избранную стратегию лета-осени 1941 года, Рокоссовский ничего не говорит о том, что приказ «ни шагу назад» исходил от высшего руководства страны, то есть от Сталина.

Эти мысли Рокоссовского о необходимости для РККА на начальном этапе войны оборонительной стратегии (с тем чтобы затем контрнаступательными и наступательными действиями разгромить агрессора) созвучны стратегическим идеям для будущей войны выдающегося советского и русского военного теоретика и историка Александра Свечина, наиболее глубоко проработанным в его классическом труде «Стратегия», опубликованном в 1927 году. Аналогичные идеи в тот период высказывали и ряд других отечественных военных теоретиков – Александр Верховский, Александр Незнамов, Ади Маликов.

Следует отметить, что Рокоссовский говорит о принятии такой стратегии не до начала войны, а после первых ее нескольких дней, когда стало ясно, «что приграничное сражение нами проиграно».

Размышляя подобным образом, Рокоссовский фактически использует то, что называют «сослагательным наклонением в истории», применение которого критикуется подавляющей частью отечественных историков. Я же считаю, что оно не просто имеет право на существование, но и должно быть важным инструментом исторических и политологических исследований. Вспомним, что к этому инструменту обращался такой выдающийся историк, как Арнольд Тойнби, вышеупомянутый Александр Свечин. Важные элементы «сослагательного наклонения» можно найти в трудах Клаузевица и других военных теоретиков.

Приведенные выше размышления Константина Константиновича были изъяты цензурой при публикации его книги «Солдатский долг» в 1960-е годы. Они появились в значительно более поздних изданиях, при иной обстановке в нашей стране. Вообще, следует заметить, что безальтернативный подход к истории был прямым порождением определенных идеологических догматов тех десятилетий в жизни нашей страны.

После Великой Отечественной войны Рокоссовский с 1945 по 1949 год был главнокомандующим Северной группой войск Вооруженных сил СССР (на территории Польши). Затем он становится министром национальной обороны Польской Народной Республики, получает звание маршала Войска польского. Рокоссовскому присваивается звание почетного гражданина городов Гданьска, Гдыни, Сопота, Картуза, Щецина и Вроцлава, которые он освобождал во время войны. На этом посту Константин Константинович находился до 1955 года. Он делал очень многое для воссоздания вооруженных сил Польши – одного из важнейших союзников СССР – для придания им современного по тем условиям облика.

С 1956 по июнь 1957 года Рокоссовский – заместитель министра обороны СССР; по октябрь 1957 года – главный инспектор Министерства обороны с оставлением его в должности заместителя министра обороны СССР. С октября 1957 по январь 1958 года командовал войсками Закавказского военного округа. С января 1958 по апрель 1962 года – снова заместитель министра обороны СССР – главный инспектор Минобороны. С апреля 1962 по август 1968 года – генеральный инспектор Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР.

Убежден, что Константин Рокоссовский на все времена должен служить образцом командующего, командира, руководителя вообще. По своему отношению к подчиненным, по стремлению воевать «малой кровью» он стоит в одном ряду с такими выдающимися нашими военными деятелями, как Александр Суворов, Федор Ушаков, Михаил Барклай де Толли, Павел Нахимов.

120 лет назад, 21 декабря 1896 г., в Варшаве и Великих Луках родились кондитер, стоматолог, каменотёс, кавалерист, маршал Советского Союза, маршал Польши, а также выдающийся стратегический ум XX столетия. Всё это один человек - Константин Рокоссовский.
[ Командующий 1-м Белорусским фронтом генерал армии Константин Рокоссовский на командном пункте в 1944 году. ]
Перечисление этих профессий применительно к нашему герою никаких вопросов вызывать не должно. Всё это было до того, как молодой Рокоссовский попал на фронт Первой мировой и начал военную карьеру. В конце концов, будущий маршал Жуков как раз в 1914 г. тоже стал скорняжных дел мастером. Но как можно родиться одновременно в двух местах?
Второе место рождения варшавянин Рокоссовский обрёл уже после войны, когда ему было во второй раз присвоено звание Героя Советского Союза. На родине дважды Героя полагается ставить бюст. Варшава не подходила по соображениям политики - это же другая страна. И тогда, после долгих раздумий и наведения справок, маршал указал на Великие Луки. Рядом с этим городом действительно располагалось имение баронов Рокоссовских, с которыми предки маршала, давно утратившие дворянское звание, состояли в отдалённом родстве. Ход блестящий. Сразу становится ясно, что своё прозвище - Гений маневра - Рокоссовский приобрёл не просто так.

Культурно воевать

[ Маршалы Советского Союза Георгий Константинович Жуков и Константин Константинович Рокоссовский. ]
Аналитики, возводящие управление войсками в ранг высокого искусства, оценивают не только эффективность маневра, но ещё его изящество и красоту. Для того чтобы увидеть это в таком грязном и кровавом деле, как война, нужен по-настоящему недюжинный ум. Таким обладал Рокоссов­ский, что иной раз ставило его собеседников в тупик. Во время Битвы под Москвой писатель и военкор Александр Бек случайно услышал, как Рокоссовский распекает подчинённого: «Пока не узнал, где противник и каковы его силы, не имеешь права продвигаться! Чёрт знает что! Когда наконец научимся культурно воевать?»
В выражении «культурно воевать» - весь Рокоссовский. Он действительно обладал высочайшей военной культурой и пониманием сути большой стратегии. Причём проявил это с первых же дней войны, будучи тогда командиром 9-го механизированного корпуса, который принимал участие в крупнейшем танковом сражении в 1941 г. под Дубно, Луцком и Ровно.
А ведь Рокоссовский вообще не имел шансов туда попасть. От места его дислокации до Луцка - около 200 км. А 22 июня 1941 г. выяснилось, что у корпуса нет ни горючего, ни машин для переброски пехоты. Однако вот что вспоминает маршал Баграмян: «Рокоссов­ский в первый же день войны на свой страх и риск вскрыл центральные склады с горючим, забрал из окружного резерва все машины, посадил на них пехоту и комбинированным маршем двинул впереди корпуса… Мы не могли поверить своим глазам».


[ Маршал Константин Рокоссовский среди солдат. ]
Ещё меньше могли поверить в это немцы. Лёгкая прогулка по Русской земле внезапно закончилась. Командующий танковой армией Эвальд фон Клейст издаёт весьма эмоциональный приказ: «Слухи о прорвавшихся советских танках вызывают панику. Каждого зачинщика паники - под суд. Я запрещаю использовать слова «русские танки прорвались».
В общем, Клейста можно понять - русские танки, согласно всем военным правилам, дейст­вительно не могли бы уст­роить прорыва. Однако Рокоссовский, устроивший немцам масштабное кровопускание, действовал не по правилам, а по обстановке. И импровизировал на ходу. Дело доходило до маскарада с переодеванием: «Немцы панически боялись нашей артиллерии и танков Т-34, и мы стали ежедневно менять позиции батарей, а старенькие танки, обшив фанерой и покрасив, превратили в тридцатьчетвёрки, и немцы уже не лезли напролом».
Летом 1941 г. к наградам были представлены немногие. В основном рядовые и младший комсостав, что объяснимо - генералам хвалиться было пока нечем. Однако одно исключение есть. Константин Рокоссовский получил орден Красного Знамени 23 июля 1941 г. - как раз за то сражение.

Лев степей и лесов

[ В штабе Рокоссовского. ]
Английский военный теоретик Бэзил Лиддел Гарт, современник Рокоссовского, ввёл любопытное понятие - «непрямые действия». Согласно ему, выиграть должен тот, кто предпринимает обдуманные, но неожиданные ходы: «Прямая атака почти никогда не даёт результата. Победы можно достичь, если держать противника в неуверенности насчёт твоих действий, выводя его из равновесия».
Надо признать, что Рокоссовский достиг в этом деле серьёзных высот. Военным часто цитируют Сунь Цзы, древнего китайского классика стратегии, который считал: «Наилучшим же будет победить противника одним замыслом, без боя». Многим кажется, что это всё сказки и глупости. Возможно. Однако не в случае с Рокоссовским. Например, он первым перешёл в контрнаступление под Москвой. Но как именно? Вот свидетельство маршала Александра Голованова: «У генерала Голикова не ладились дела под Сухиничами. Был направлен туда вместо Голикова Рокоссовский, который открытым текстом повёл по радиосвязи разговоры о своём перемещении, рассчитывая на перехват переговоров противником. Этот расчёт оказался верным. Рокоссовский прибыл под Сухиничи, и противник, узнав об этом, немедленно оставил город без сопротивления».


Впоследствии Рокоссовский будет использовать весь арсенал непрямых действий. Маскировку и имитацию активных действий на второстепенных направлениях: «Немцы могли увидеть только то, что мы могли им показать». Неожиданный рисунок масштабного наступления - так, именно Рокоссовский настоял на том, чтобы нанести в ходе операции «Багратион» 1944 г. не один, а два главных удара: «В течение лета и осени 1944 г. немецкую армию постигло величайшее в её истории поражение, прев­зошедшее даже сталинград­ское. Немецкие полковники и подполковники срывали с себя погоны, бросали фуражки и оставались ожидать русских». Иными словами, Рокоссовский действительно стал художником войны. Вот как отзывался о русском военачальнике фельдмаршал Эрнст Буш: «Если нашего Роммеля называют лисом пустынь, то Рокоссовского можно назвать львом степей и лесов». Кстати, другой фельдмаршал, Фридрих Паулюс, попав в плен, согласился отдать своё оружие только Рокоссовскому.

широкая река Одер.)

Все ясно фашистским генералам. Вот где маршал Рокоссовский начнет

прорыв - тут на Одере, возле Штеттина.

Собрали фашистские генералы поспешно с других участков фронта сюда войска.

Приготовились. Ждут удара маршала Рокоссовского.

И Рокоссовский ударил. Только не тут. Не у Штеттина. А намного южнее

Штеттина, там, где вовсе его не ждали.

Движение же войск под Штеттин - это был всего-навсего обманный маневр.

Прорвали войска 2-го Белорусского фронта оборону фашистов. Стремительным

шагом пошли вперед.

ЗЕЕЛОВСКИЕ ВЫСОТЫ

Прошли при свете мощных советских прожекторов войска маршала Жукова

первую оборонительную полосу противника. Поднялись перед ними Зееловские высоты.

Зееловские высоты - укрепленный район на пути к Берлину. Местность здесь

возвышенная, всхолмленная, удобная для обороны. С той стороны, откуда наступают

советские войска, у высот крутые скаты. Они изрезаны траншеями и окопами. Перед

ними глубокий противотанковый ров. Кругом минные поля и огневые точки

противника. Зееловские высоты - вторая полоса гитлеровской обороны.

Бросилась советская пехота на штурм высот. Не осилила обороны противника.

Рванулись в атаку танки. Не смогли прорваться на новый рубеж. Целый день до

глубокой ночи и даже ночью атаковали советские части Зееловские высоты. Крепко

их держат враги. Безуспешны наши атаки. День не принес удачи. Не сломила

фашистов ночь.

«Замком Берлина» назвали фашисты Зееловские высоты. Крепко держат здесь

оборону. Понимают - тут, на этих высотах, решается судьба Берлина.

Атакуют советские части фашистов. В разгар сражения над атакующими

войсками появился советский самолет. Самолет как самолет. Не обратили бы солдаты

на него особого внимания. Только вдруг стал самолет кружить над нашими

частями. Покружил, покружил, помахал крылом, затем от него что-то отделилось. Тут

же раскрылся парашют. Видят солдаты - что-то спускается. Что - не поймешь. Ясно

одно - не человек.

Спустился парашют ниже. Видят солдаты: на стропах - ключ.

Ключ огромный, старинный. Опустился парашют на землю. Подбежали солдаты.

Видят, к ключу прикреплена дощечка. На дощечке слова написаны. Читают солдаты:

«Гвардейцы-друзья, к победе - вперед! Шлем вам ключ от берлинских ворот!»

Вот это да!

Эко ж придумали!

Толпятся солдаты вокруг ключа, каждому глянуть хочется.

Оказалось, что этот ключ сделали и послали своим друзьям-пехотинцам

советские летчики.

Ключ был точь-в-точь такой, каким овладели русские войска в 1760 году, когда

они уже однажды брали город Берлин.

Понравилась солдатам выдумка летчиков. Поняли пехотинцы намек авиаторов.

Ну, если есть ключ, разомкнем и замок!

Действительно, на следующий день советские войска овладели Зееловскими

высотами.

А еще через день армии маршала Жукова прорвали третью, последнюю

оборонительную полосу фашистов.

Впереди за лесами лежал Берлин.

Берлин был рядом. Тем злее фашисты вели бои.

«ОХРАНА ФЮРЕРА»

Прорвав оборону фашистов на реке Нейсе, войска маршала Конева начали

сокрушительный марш на Берлин. Вперед рвались танки.

«До Берлина 100 километров», - читали советские танкисты путевые указатели

Осталось 75, - говорили они днем.

Затем замелькало: 60, 55, 50...

И вдруг танки неожиданно свернули на юг от Берлина. У танкистов словно что-

то внутри оборвалось: «Неужели обойдем стороной?»

Да, обойдем, - понимают танкисты.

Не повезло!

До вечера, до темноты отходили танки.

Э-эх, прощай Берлин!

Стой! Поворот на север, - прошла команда.

Оказалось, что отход танков на юг от Берлина был всего лишь военный маневр.

Нужно было обмануть фашистов, заставить их думать, что танки движутся совсем

в другом направлении. Так и решили фашисты.

В темноте, с потушенными огнями танки развернулись на север.

Как вихрь понеслись они вперед, туда, где за дальними перелесками и

набухшими от весенней воды ручьями находился фашистский Берлин.

Ушли вперед танковые армии, а в тылу у советских войск под городом Шпрем-

бергом еще оставались фашисты. Они нажимали на правый фланг войск маршала

Конева, были хорошо вооружены и представляли большую угрозу. Здесь в числе

других против нас Сражалась и танковая дивизия «Охрана фюрера».

Дивизия «Охрана фюрера» была одной из лучших в фашистской Германии. Уже

встречались войска маршала Конева с этой дивизией. Было это в первый день

прорыва фашистской обороны на реке Нейсе. Немало тогда хлопот доставила нашим

войскам эта дивизия.

И вот новая встреча.

Фашистов надо было окружить и уничтожить. И снова в боях солдаты.

Сражаются, а сами: «Как там «Охрана фюрера»?»

Бьются солдаты: «Как там «Охрана фюрера»?»

Добились наши войска успеха. Окружили они фашистов. Окружили, зажали

в стальное кольцо. Не уйти из кольца фашистам.

Командовал разгромом фашистской группировки генерал Лебеденко.

Ну, как «Охрана фюрера»? - поинтересовался после сражения маршал

Уничтожена, товарищ маршал! - отрапортовал Лебеденко.

Ну что ж, - сказал Конев, - раз уничтожена охрана фюрера, значит, дело

теперь за самим фюрером.

ПУСТОЕ МЕСТО

Быстро наступают наши войска. Битва идет на земле и в небе. Герхард Кют-

тель, летчик фашистского истребительного флота «Райх», вылетел в составе своей

эскадрильи для отражения атаки советских бомбардировщиков на Берлин.

Кюттель в авиационном деле не новичок. Десятки воздушных боев за плечами

у Кюттеля. Две фашистские награды - два Железных креста украшают грудь.

Старшим летит он в группе. Прижались к командиру другие самолеты.

Одного лишь боятся фашисты - встречи с советскими истребителями.

Чего боялись, то и случилось.

Перехватили фашистов советские истребители.

Завязался короткий, но жаркий бой. Разбиты в бою фашисты. Целым лишь

Кюттель один остался.

Возвращается летчик на аэродром. Вот и знакомый лесок. Вот и знакомое поле.

Быстро идет на посадку. Коснулись колеса бетонной дорожки. Закончил пробег

самолет. Развернулся Кюттель. Рулит на стоянку.

Рулит. Смотрит: то и не то - непривычное что-то на аэродроме. Увидел людей

он в советской военной форме. Быстро наступали наши. Пока находились

фашистские летчики в небе, пока сражались с советскими истребителями, заняли

фашистский аэродром советские части.

Не растерялся Кюттель. Быстро нажал на газ. Благополучно поднялся в небо.

Пришел в себя. Соображает.

Решил он лететь к соседям. Вот и знакомый изгиб шоссе. Вот и знакомый

овражек у аэродромного поля. Вот и взлетная полоса. Зашел на посадку Кюттель.

Убрал газ. Планирует. Коснулись колеса бетонной дорожки. Сбавляет машина

скорость.

Смотрит Кюттель: то и не то. И верно - не то. Открыли с аэродрома стрельбу по

Кюттелю. Понимает Кюттель: и здесь уже русские части.

Снова поднялся в воздух. К более дальним летит соседям. Но и эти соседи уже

не соседи. И здесь обстреляли Кюттеля. Летал к четвертым, летал и к пятым -

всюду один прием. Наступают советские войска. На родной, на немецкой земле нет

Не известна его судьба. Возможно, зенитные части все же его подбили.

Возможно, сдался он нашим в плен. А может, и так: израсходовав весь бензин, где-то на

поле бедняга рухнул. Потерялась, короче, его дорога. Был такой летчик - и больше

нет. Была эскадрилья - и тоже нет. Нет эскадрильи - пустое место.

Да что эскадрилья, да что там Кюттель! Плачевны дела у фашистов. Полыхает

Впервые о генерале Рокоссовском я узнал зимой 1941 года в Сталинграде. Там, в поселках завода «Баррикады», где осенью 1942 года развернутся ожесточенные бои, формировался наш воздушно-десантный полк. Писатель Владимир Ставский в газетной статье «Враг оголтело рвется к Москве» сообщал: «Части Рокоссовского, верные своим боевым традициям, оказывают упорное сопротивление врагу и бьют его беспощадно. Бойцы энской дивизии за один лишь день захватили у противника 4 миномета, 3 станковых пулемета, 16 легких пулеметов. В боях у деревни Н. взято пять орудий, танкетка, зенитная установка…»

Это потом будут внушительные и многочисленные трофеи, а тогда захват танкетки и зенитной установки был весомым и значимым событием.

Неведомо было в то далекое время, кем являлся этот удачливый военачальник - командиром полка, дивизии или отряда, не знали, что его войска сражаются на самом ответственном направлении в развернувшейся битве за Москву.

Маршал Рокоссовский! Теперь это имя известно всему миру, о нем написаны сотни книг и статей. В них выражена великая благодарность человеку и полководцу, внесшему неоценимый вклад в достижение Победы в нелегкие годы военного лихолетья.

Человек блистательной и трудной судьбы, он бился с врагами у западных границ страны в тревожные июньские дни 41-го года. В ненастную суровую осень первого военного года подчиненные ему войска отбивали яростные атаки немецких полчищ, рвавшихся к Москве. Он один из тех, кто в феврале 43-го разгромил у Волги армию Паулюса. Сокрушил в Белоруссии наиболее мощную группировку врага. А сияющей победной весной 45-го армии Рокоссовского завершили разгром врага в фашистском логове.

Позже мне стало известно о нем многое, что скрывалось за завесой секретности. Знакомство же с сыном маршала и его рассказы дополнили портрет полководца многими важными штрихами.

С Виктором Константиновичем Рокоссовским я встретился в 1965 году. Помню, в наш отдел штаба СКВО заглянул незнакомый мне старший лейтенант. Невысокого роста, подвижный, с живого выразительного лица его не сходила улыбка.

О, Виктор! Заходи! - приветствовал его мой коллега и сказал, обратившись ко мне:

Знакомься. Сын маршала Рокоссовского.

Он занимал невысокую должность, служил офице-ром-инструктором в спортивном клубе армии.

Ты где же пропадал? - спрашивал меж тем коллега. - В Москве? И отца видел?

Не только его, но и Жукова. Он был в гостях, - отвечал Виктор. - Они о чем-то говорили. Отец увидел меня, обнял: «Здравствуй, поручик!» Поздоровался и Георгий Константинович. Потом говорит: «Что ж он, Костя, до сих пор старший лейтенант? Ты бы помог…» - «Дорогу в жизни пусть пробивает сам, - ответил отец. - Терпеть не могу покровительства».

Что у маршала есть дочь Ада, знал, - заметил я после ухода Виктора. - А о сыне нигде не читал.

В книгах да газетах пишут далеко не всю правду, - ответил склонный к философствованию коллега.

С той поры и продолжается мое знакомство с сыном знаменитого маршала и удивительного человека.

МАРШАЛ РОКОССОВСКИЙ

НАЧАЛО ПУТИ

В биографических справках о Рокоссовском местом его рождения указываются Великие Луки, что во Псковской области. Эту версию подтверждают энциклопедии: Большая Советская и Военная.

Но вот передо мной автобиография Константина Константиновича. Написана она собственноручно. В ней сказано: «Родился в г. Варшаве в 1896 году. Отец рабочий, машинист на Риго-Орловской, а затем Варшавско-Венской железной дороге. Умер в 1905 году. Мать - работница на чулочной фабрике».

Так где же родился маршал: в Варшаве или в Великих Луках? Ксаверий Юзефович Рокоссовский работал паровозным машинистом на Риго-Орловской железной дороге. Обслуживаемый им участок находился у города Великие Луки Псковской губернии. В Великих Луках он и жил. Там степенный сорокалетний поляк встретил свою будущую жену - голубоглазую русскую девушку Антонину Овсянникову, уроженку Пинска. Она учительствовала в местной школе. 9 декабря 1896 года у них появился первенец, которого назвали Константином.

Вскоре Ксаверия Юзефовича перевели в Варшаву - обслуживать городской участок Варшавско-Венской железной дороги. Семья поселилась вначале в пригороде Варшавы, в так называемой Праге, находящейся на противоположном берегу Вислы, а затем переехала на другую квартиру, ближе к вокзалу и училищу, в которое поступил Костя. К этому времени в семье уже были дочери: Елена и Мария.

В 1905 году на железной дороге произошла катастрофа, в которой серьезно пострадал отец. После долгой болезни он скончался, вскоре умерла и Мария. Семья осталась без средств к существованию.

Мать вынуждена была прекратить учительствование и поступить на чулочную фабрику, где выполняла заказы на трикотажные изделия. Поступила на работу и Елена. После окончания городского четырехклассного училища на чулочной фабрике оказался и Костя, его приняли чернорабочим.

В начале 1911 года умерла мать. Мальчику в то время исполнилось 14 лет. В поисках заработка он поступил каменотесом на гранильную фабрику Высоцкого в городе Гроец Варшавской губернии. Здесь и застала его первая мировая война.

В августе 1914 года в город Гроец вступил 5-й Каргопольский драгунский полк 5-й кавалерийской дивизии. Он выдвигался к боевой линии фронта.

Несколько парней с гранильной фабрики, восхищенные военной формой, сговорились податься в драгуны. Строгий командир полка оглядел молодых людей. Остановился на первом, высоком, статном и плечистом парне.

Как фамилия?

Рокоссовский, ваше превосходительство.

Лет сколько?

Двадцать. - Парень умышленно прибавил два года.

Полковой писарь, занося в свой талмуд данные о добровольце, спросил:

Константин, а отчество-то твое какое?

Ксаверьевич.

Гм, - напустил начальственное неудовольствие. - Сколько прожил, а имени такого не встречал. Это вроде Константина, что ли?

Да вроде бы, - неуверенно ответил парень.

Ну и нечего мудрствовать! Стало быть ты - Константин Константинович. Вот и весь сказ.

И, хмыкнув, писарь вывел в журнале учета личного состава фамилию новичка: Рокоссовский Константин Константинович.

Каргопольский драгунский полк, в который зачислили парней-добровольцев, один из старейших в России. В справочнике, составленном Государственным Историческим музеем, что в Москве на Красной площади, указано, что полк Ивана Болтина сформирован в 1707 году в Москве из рекрутов. В 1708 году участвовал в сражении под Полтавой и Перевалочной, в 1709–1710 годах - под Ригой, в последующие годы был в Прусском походе, Померании. Достойно показал себя и во многих сражениях Отечественной войны 1812 года, в знаменитой «битве народов» под Лейпцигом. В русско-турецкой войне 1828–1829 годов его драгуны удостоились парадных касок с надписью «За отличие».

В 6-й эскадрон полка Константина Рокоссовского зачислили 3 августа, а три дня спустя, когда передовые дозоры начали выдвижение к фронту, они натолкнулись на немецкие подразделения. Удалось установить, что их главные силы находятся в небольшом местечке Ново-Място. Но никто не знал их численности, рубежей охранения, наличия артиллерии. Возникла необходимость разведки. Охотником на дело вызвался новичок Рокоссовский.

Дозвольте мне пойти в Ново-Място. В нем я бывал не раз. Исходил вдоль и поперек.

Командир не стал возражать: доброволец внушал доверие. Его облачили в гражданскую одежду, пожелали успеха.

21 декабря 1896 года родился советский и польский военачальник, дважды Герой Советского Союза, единственный в истории СССР маршал двух стран Константин Константинович Рокоссовский. Представляем вам фотоподборку одного из крупнейших полководцев Второй мировой войны, командовавший Парадом Победы 24 июня 1945 года на Красной площади в Москве.

Константин Рокоссовский родился в Варшаве 21 декабря 1896 года, но по другим сведениям в 1894 году. Находясь в Красной Армии стал указывать год рождения как 1896 и изменил отчество на «Константинович». После присвоения звания дважды Героя Советского Союза местом рождения стал указывать Великие Луки, где и был установлен бюст Рокоссовского.

Молодой Рокоссовский

2 августа 1914 года юный Константин, добровольцем вступил в 6-й эскадрон 5-го Каргопольского драгунского полка 5-й кавалерийской дивизии 12-й армии. Спустя 6 дней он отличился при проведении конной разведки, за что был награжден Георгиевским крестом 4-й степени и произведен в ефрейторы. Молодой Рокоссовский участвовал в боях, научился обращаться с лошадью, овладел винтовкой, шашкой и пикой.

Драгун К. Рокоссовский. 1916 год

С октября 1917 года добровольно перешел в Красную Гвардию, а затем в Красную Армию. С ноября 1917 года по февраль 1918 года в должности помощника начальника отряда Рокоссовский участвовал в подавлении контрреволюционных восстаний. С февраля по июль принимал участие в подавлении анархистских и казацких контрреволюционных выступлений. В июле 1918 года участвовал в боях с белогвардейцами и чехословаками, а после его отряд был переформирован в 1-й Уральский имени Володарского кавалерийский полк, где Рокоссовский назначен командиром 1-го эскадрона.

Константин Рокоссовский среди родственников

Летом 1921 года, командуя красным 35-м кавалерийским полком в бою под Троицкосавском нанес поражение 2-й бригаде генерала Резухина и был тяжело ранен. За этот бой Рокоссовского наградили орденом Красного Знамени.

Командир 35 кавалерийского полка Константин Рокоссовский (в центре).

30 апреля 1923 года Рокоссовский женился на Юлии Петровне Барминой, и спустя два года у них родилась дочь Ариадна.

Рокоссовский с супругой Юлией Барминой

В 1924 году он был послан на учебу в Ленинград в Высшую кавалерийскую школу. Кроме теоретических занятий, курсанты осваивали высшие формы верховой езды, занимались фехтованием.

Слушатели Кавалерийских курсов усовершенствования командного состава 1924—1925. К. К. Рокоссовский (стоит 5-й слева). Крайний — Г. К. Жуков

Осенью 1929 года Рокоссовский принял участие в вооруженном конфликте с китайцами на Китайско-Восточной железной дороге. Обострившиеся отношения с Японией на Дальнем Востоке вызвали необходимость переброски туда знающих командиров, каким зарекомендовал себя Рокоссовский. Здесь он вступил в командование 15-й кавалерийской дивизией. За подготовку частей дивизии был награжден орденом Ленина, а в 1935 году ему было присвоено звание комдива.

В августе 1937 г. Рокоссовский был арестован и обвинен в связях с польской и японской разведками, осужден, но в марте 1940 по ходатайству С. К. Тимошенко к Сталину был реабилитирован. Великую Отечественную войну Рокоссовский встретил в звании генерал-майора, а уже 11 сентября 1941 года получил звание генерал-лейтенанта.

Генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский, 1941 год

Рокоссовский о битве за Москву: «В связи с прорывом обороны на участке 30-й армии и отхода частей 5-й армии, войска 16-й армии, сражаясь за каждый метр, в жестоких боях были оттеснены к Москве на рубеже: севернее Красная Поляна, Крюково, Истра, и на этом рубеже в жестоких боях окончательно остановили немецкое наступление, а затем перейдя в общее контрнаступление, совместно с другими армиями, проводимое по замыслу товарища Сталина, враг был разбит и отброшен далеко от Москвы ».

Именно под Москвой Рокоссовский приобрел полководческий авторитет. За битву под Москвой он был награжден орденом Ленина.

Рокоссовский (2-й справа) н а фронте, 1941−1942 гг.

8 марта 1942 года Рокоссовский был ранен осколком снаряда. Ранение оказалось тяжелым — были задеты правое легкое, печень, ребра и позвоночник. После операции в Козельске был доставлен в московский госпиталь, где проходил лечение до мая 1942 года.

Рокоссовский (2-й слева), член Военного Совета А. А. Лобачев и писатель Ставский осматривают захваченную технику противника

31 января 1943 года войска под командованием Рокоссовского пленили фельдмаршала Ф. фон Паулюса, 24 генерала, 2500 немецких офицеров, 90 тыс. солдат.

После Курской битвы его слава гремела по всем фронтам, он стал широко известным на Западе в качестве одного из самых талантливых советских военачальников. Очень популярен был Рокоссовский и среди солдат.

Рокоссовский c офицерами осматривают подбитую немецкую САУ Фердинанд

В полной мере полководческий талант Рокоссовского проявился летом 1944 года при проведении операции по освобождению Белоруссии. Успех операции превзошел ожидания советского командования. В результате двухмесячного наступления была полностью освобождена Белоруссия, отбита часть Прибалтики, освобождены восточные районы Польши и практически полностью разгромлена немецкая группа армий «Центр».

29 июня 1944 года Рокоссовскому была вручена бриллиантовая звезда Маршала Советского Союза, а 30 июля — первая Звезда Героя Советского Союза.

Командующий 2-м Белорусским фронтом К. К. Рокоссовский готовится к полету на аэростате в апреле 1945 года

К 11 июля 1944 была взята в плен 105-тысячная группировка противника. Когда на Западе усомнились в количестве пленных, то Сталин приказал провести их по улицам Москвы. С этого момента Сталин стал называть Рокоссовского по имени и отчеству, такого обращения удостаивался лишь маршал Б. М. Шапошников.

До конца войны Рокоссовский командовал 2-м Белорусским фронтом, войска которого совместно с другими фронтами громили противника в Восточно-Прусской, Восточно-Померанской и, наконец, Берлинской стратегических операциях.

Георгий Жуков, Константин Рокоссовский, Бернард Монтгомери (спиной). Берлин, 1945 год

24 июня 1945 г. Рокоссовский командовал историческим Парадом Победы в Москве, принимал который маршал Жуков. «Командование парадом Победы я воспринял как самую высокую награду за всю свою многолетнюю службу в Вооруженных Силах », — сказал Маршал на Кремлевском приеме в честь участников парада.

Рокоссовский так подвел итог своей полководческой деятельности: «Величайшее счастье для солдата — сознание того, что ты помог своему народу победить врага, отстоять свободу Родины, вернуть ей мир. Сознание того, что ты выполнил свой солдатский долг, долг тяжкий и благородный, выше которого нет ничего на земле»!

Рокоссовский (2-й справа) в Кремле, февраль 1968 года.

Спустя много лет Н. С. Хрущев попросил Рокоссовского написать «почерней и погуще» статью против И. В. Сталина, но маршал решительно отказался, ответив: «Никита Сергеевич, товарищ Сталин для меня святой! », — и на банкете не стал чокаться с Хрущевым. На следующий день он был отстранен от должности заместителя Министра обороны СССР.

С 1962 года года был генеральным инспектором Группы генеральных инспекторов Министерства обороны СССР.

Константин Константинович скончался 3 августа 1968 года от рака. Урна с его прахом захоронена в Кремлевской стене.